Злой рок палаццо дарио. Самые красивые дворцы венеции Из истории владельцев палаццо

Чужие истории бежали вслед за ней, как бездомные собаки. Ванда Виарелли была в пути уже целую вечность. Переезд на поезде из Неаполя в Венецию обычно длился девять часов, если поездка складывалась удачно – без забастовок и самоубийств на рельсах.

Напротив сидел пожилой господин с впалыми щеками. Он говорил и говорил, словно давно ждал этой минуты. Лишь иногда замолкая, он, вероятно, сам удивлялся тому, что доверился этой рыжеволосой женщине, но через секунду вновь начинал говорить.

Для Ванды это была привычная, знакомая и досадная ситуация. Она всех располагала к беседе. С детства она была собирательницей человеческих признаний, откровений, анекдотов и тайн. «Ты должна научиться слушать!» – внушала ей мать, которая, однако, не подозревала, на какую благодатную почву падет ее совет. Обычно Ванде было достаточно сесть напротив человека, слегка наклонив голову, и приветливо взглянуть на него, чтобы он сразу почувствовал к ней доверие. Еще ребенком Ванда спокойно приняла эту свою способность, как, собственно, и другие возможности своего тела, например, умение пошевелить мизинцем на ноге так, чтобы остальные пальцы оставались в покое, или скручивать во рту язык. Так было. Всю ее жизнь. Даже в поезде на ветке Circumvesuviana между Неаполем и Помпеями Ванде удавалось насобирать кучу исповедей, при том что такая поездка длилась не более получаса.

Но на время пути в Венецию она попыталась спрятаться за страницами книги, ибо и ее терпение было небезгранично. Она читала «Интимные истории Венецианской республики». Этот сборник подарил ей перед отъездом Мирате, сотрудник из отдела «Нового времени». Это было антикварное издание 1893 года. Передавая ей книгу, Мирате смачно причмокнул губами. И вот в тот момент, когда поезд проезжал Казерту, то есть через несколько страниц от начала книги – Ванда как раз читала о том, как венецианец Антонио Филаканево, живший на улице Кале-деи-Фузери около Сан Люка, был приговорен в 1440 году к шести месяцам тюрьмы и как его прогнали плетью от площади Сан Марко до моста Риальто за то, что он отдал свою восьмилетнюю дочь на растление некоему Фиоре ди Болонья, – в купе вошел пожилой господин с впалыми щеками. Седые волосы облепили его череп, глазки смотрели из тестообразного лица, как изюм из слойки, и весь цвет лица сосредоточился на его, похожем на баклажан, носу. Он сел на диван напротив Ванды, поддернул штанины на коленях и аккуратно поставил стопы параллельно одна другой. Ванда приветливо улыбнулась, и он тут же откашлялся:

– Тоже в Венецию?

– Я – венецианец, – заявил визави. Он сказал это так, будто речь шла о его собственной заслуге, – Вы, должно быть, собираетесь провести в Венеции отпуск? Извините мое любопытство, синьорина.

Он говорил с французским «р», как пристало утонченным жителям северной Италии, которые не раскатывают свое «р» по-средиземноморски, а почти неслышно раздавливают его в гортани, как виноградину.

– Нет, не в отпуск. Я переезжаю в Венецию, – вежливо ответила Ванда.

– Как интересно! В таком случае вы одарите своей красотой наш маленький город.

Ванда кивнула с непринужденной учтивостью, благодаря за комплимент, и продолжала читать. Она делала это с таким видом и чувством, словно хотела впитать даже типографскую краску из каждой строчки. Она шумно перелистывала страницы, разглаживала их, ее указательный палец следил за каждой буквой. Тщетно.

– Вы уже подыскали себе квартиру? – спросил ее сосед, не давая разговору иссякнуть. – Цены на аренду сейчас просто астрономические.

– Я еду к своему дяде. Он живет в Палаццо Дарио.

И тут у господина с впалыми щеками изменился цвет лица, а его нос обрел нормальный оттенок. Он набрал в грудь воздух, и его уже было не остановить.

– Венеция, синьорина, весьма говорлива, здесь каждый что-нибудь рассказывает, каждый кому-нибудь что-нибудь говорит. Волны шепчут, стены шушукаются. Все всех знают. Это неискоренимо, мы здесь бессильны. Но я убежден, что в том, что люди рассказывают друг другу, что-то есть. Почти всегда. Во всяком случае, часто. Во всяком случае, в истории Ка Дарио. Хотя, должен признать, я в эту историю поначалу не очень-то верил. Я, по правде говоря, не суеверен. Но после случая с Фабио я сказал себе: никогда нельзя знать наверное.

– Что вы имеете в виду? – спросила Ванда.

– Я имею в виду проклятие, – ответил он, несколько раздраженный тем, что она его перебила. – Палаццо, в котором живет ваш дядя, приносит несчастья. Многие венецианцы говорят, что Палаццо Дарио особенно не любит дельцов, бизнесменов, а художников, наоборот, спасает. Мы, венецианцы, всегда во всем стараемся найти закономерность. Но здесь ее нет. Массимо Миниато был, например, дельцом и выжил-таки в этом дворце. А торговец антиквариатом Фабио делле Фенестрелле, наоборот, по-моему, больше относился к художникам. Единственная закономерность, которую я здесь вижу, – несчастье, как мучнистая роса, ложится на каждого его обитателя. Очень немногие остались в живых и сами покинули дворец.

– Почти в каждой деревне есть дом, на котором лежит проклятие, – возразила Ванда и склонилась над своей книгой.

Она читала о том, что куртизанки в Венеции XV века жили столь зажиточно, что со своей многочисленной прислугой заселили большую часть дворцов на всемирно известном Большом канале, о чем в Республике был издан специальный закон. Однако им разрешалось жить только в тех домах, аренда которых не превышала ста дукатов в год. А те из них, кто платил за аренду домов больше сорока дукатов, облагались дополнительным налогом. Отвратительная двойная венецианская мораль!

– Точнее сказать, его называют «Ка Дарио», – произнес попутчик Ванды. – Раньше все дворцы в Венеции называли «Ка», от casa , и только Дворец дожей называли палаццо, Палаццо Дукале. Но сегодня на вещи смотрят шире. Вы удивлены, синьорина, не так ли? Да, есть много того, чего не знают иностранцы. Представьте себе, недавно меня спросила одна американка, почему город так залит водой. Я ответил ей: «Синьора, так мы моем улицы». Эти американцы! Сейчас, правда, их приезжает уже не так много, как раньше, из-за долларов, конечно. Теперь у нас японцы, они ничего не спрашивают и улыбаются.

Его красноречие не иссякало.

Ванда читала о том, что куртизанкам было запрещено украшать стены обоями, коврами или камкой . Им разрешались только ткани из Брешии или Бергамо. Другим декретом им запрещалось коротко срезать волосы надо лбом, завязывать их в узлы на голове, а также носить одежду в мужском стиле…

«Потому что это выглядело слишком чувственно», – подумала Ванда.

– Первым жильцом Ка Дарио, насколько я помню, был американец Роберт Баулдер. После него был Фабио делле Фенестрелле. Он держал антикварный магазин. После него был хиппи, Мик Суинтон, он был менеджер рок-группы «What». Потом Массимо Миниато Сассоферато, финансист, как он себя называл, что бы это ни значило. И потом – Альдо Вергато. Самый богатый человек Италии. Вы о нем, конечно, наслышаны. Даже ему Ка Дарио не принес счастья, это точно. Ах да, я, наверное, забыл упомянуть, что ни один из них не остался в живых в Палаццо Дарио. То есть был один, кто выжил, но и ему не повезло. И это только те, кто обитал там в последние пятьдесят лет. Если задуматься над тем, что палаццо уже более пятисот лет, кто знает, какие там разыгрывались сцены, о которых мы ничего не знаем.

– Слухами земля полнится, – пробормотала Ванда.

«.. . Также и для удобства клиентов куртизанкам разрешалось селиться в центре, – читала она. – Чтобы привлечь посетителей, они, опершись о подоконник, демонстрировали свои обнаженные груди. От этого пошло название Ponte delle tette – Мост грудей».

У каждого венецианского дворца своя история, свои тайны и легенды. Но слава самого таинственного и загадочного по праву принадлежит палаццо Дарио.

Этот дворец - носитель одного из венецианских мифов. Считается, что на палаццо Дарио лежит проклятие - его владельцы либо погибают, либо с ними случаются несчастья. Полного списка жерв мне найти не удалось, впрочем как и более менее достоверных описаний трагических событий, которые произошли с его владельцами. Если не считать повести Петры Рески "Палаццо Дарио". Но что там вымысел, а что правда - сказать не берусь. Однако, из книги становится ясно, что особенно безжалостен дворец к представителям нетрадиционной сексуальной ориентации. А также к дельцам и банкирам.
Но давайте по-порядку.

Ка" Дарио или Палаццо Дарио (итал. Ca" Dario, Palazzo Dario) - появился на одном из берегов Гранд Канала в 1487 году, в эпоху расцвета и славы Венецианской Республики.

Построен он был для посла Венеции в Константинополе Джовани Дарио - личности во многом выдающейся. Дарио не принадлежал к аристократическому роду - по происхождению он был мещанином. Но ему удалось дослужиться до почетной должности сенатского секретаря. Однако славу и богатство он снискал на дипломатическом поприще.

На время отсутствя постоянного посла в Истамбуле, ему было поручено вести переговоры с султаном Турции, Мохамедом II, завоевателем Константинополя. Дарио оказался искусным дипломатом и талантливым политиком, сумевшим заключить долгожданный мир с ужасным Мохамедом. За что и был щедро награжден обеими сторонами.

Богатство и уважение сограждан компенсировали невысокое происхождение Дарио: он был одним из немногих владельцев дворцов на Большом канале, которые не принадлежали к аристократическому роду.

Небольшой, но изящный дворец, спроектированный архитектором Пьетро Ломбардо, представляет собой образец архитектуры Ренессанса. Его мраморный фасад украшен медальонами из зеленого гранита и красного порфира. Но во всем здании чувствуется какая-то неустойчивость и хрупкость. Из-за ассиметрии Генри Джеймс сравнил его с карточным домиком. А вот как описывает дворец в своей повести Петра Рески:

"Палаццо Дарио выглядел истощенным. Воплощенная желто‑серая хрупкость. Карточный домик, который потому только держится, что его основание шире верхних этажей... На цоколе дворца было выгравировано GENIO URBIS JOANNES DARIO – «Джованни Дарио – гению города». Выше устремлялись вверх три узких окна с заостренными сводами, закованные тройными решетками, как будто им предназначалось защищать гарем. – в воде отражалось подкрашенное, нагримированное лицо дворца.
Но и эта красивая маска не могла скрыть бросающуюся в глаза худосочность, хотя и оттеняла все три этажа – два piano nobile, аристократических этажа, задуманных для осмотра, а не в качестве жилья, и скромный, сдержанный верхний этаж. Палаццо жеманно потягивался и чванился всем своим видом, но отдельно каждый этаж был не более чем импозантный салон".
В тот же год, когда Джованни Дарио поселился в своем дворце, его дочь Мариетта вышла замуж за патриция Винченцо Барбаро. Эта аристократическая семья жила в соседнем палаццо.

После смерти Дарио по завещанию дворец перешел во владение семьи Барбаро и оставался их собственностью до начала XIX века. Но счастья он не принес ни Барбаро, ни дочери Дарио Мариетте.
Ее муж оказался человеком вспыльчивым и гневливым, и вскоре был исключен на десять лет из Большого Совета за оскорбление одного адвоката.
Мариетта сильно страдала из‑за позорного положения мужа и его вспыльчивого характера. Возможно, эти переживания и стали причиной внезапного сердечного приступа. Мариетта умерла, не дожив и до 20 лет. Через нескоторое время после ее смерти при таинственных обстоятельствах погибли племянники Дарио. Эти неожиданные смерти и открыли череду несчастий, которые "как мучнистая роса" ложились на владельцев дворца.

Хотя справедливости ради надо сказать, что не всех их поджидал трагических конец. В XIX веке палаццо Дарио какое-то время принадлежал англичанину историку и исследователю мира Дарио Родону Брауну. Брауну пришлось продать дворец, так как ему просто не хватило средств на его ремонт и реконструкцию.
После него дворец перешел в руки Изабеллы де Бом-Плювинель, писательницы и хозяйки литературного салона, в котором бывали многие известные люди, в том числе и французский поэт и романист, автор "Венецианских набросков" Анри де Ренье.
Графиня Плювинель смогла отреставрировать дворец, но несколько переборщила с украшательством, что дало повод поэту Д"Аннунцио сравнить Палаццо Дарио с «дряхлой куртизанкой, согбенной под тяжестью своих украшений».

В 20-м веке дворец довольно часто переходил из рук в руки, в том числе и по причине внезапной кончины своих владельцев. И со временем стало довольно сложно находить покупателей на этот заколдованный дворец. Рассказывают, что дворец хотел купить кинорежиссёр Вуди Аллен, но видимо из-за мрачной истории здания отказался от своего намерения, решившись только на проведение во дворце церемонии одного из своих бракосочетаний. Говорят и другой режиссер, Роман Палански, положивший сначала глаз на палаццо Дарио, тоже впоследствии отказался от его покупки.
Последняя смерть произошла во дворце в 1993 году, когда здесь застрелился один из богатейших итальянских промышленников после разразившегося коррупционного скандала.
Сейчас палаццо Дарио принадлежит американцам.
Никто не знает, с чем связано проклятие, витающее над дворцом, но некоторые связывают его с посвящением, выбитым на цоколе здания. Джованни Дарио посвятил свой дворец духу города. А двух владельцев у дворца, видимо, быть не может...

По Гранд-каналу, нельзя не обратить внимание на чудесные фасады венецианских дворцов! Ваш взор падет на прекрасные постройки, таящие в себе секреты и тайны города, а также напоминающие о его былом величии. Мы подобрали пятерку самых красивых, на наш взгляд, дворцов прекрасного города на воде.

Эта дивная постройка в готическом стиле была возведена прямо у вод в 1437-1452 годах и принадлежала венецианскому дожу Франческо Фоскари (Francesco Foscari), вельможе, старавшемуся выставить на показ свое благосостояние и влияние. К слову, дворец вышел удивительной красоты. Даже самые искушенные критики не могли найти в нем изъянов, называя его самым удачным образцом готики в Венеции.

• Рекомендуем отличного гида:

Франческо также верил, что он строит настоящую семейную резиденцию, которую будут занимает его наследники и их потомки на протяжении долгих столетий. Однако его мечте не суждено было сбыться: в 19 веке дворец служил казармой для солдат, соседство с которыми крайне негативно повлияло на здание. А после длительной и кропотливой реставрации, которая была закончена в 2005 году, дворец Фоскари превратился в резиденцию высшего учебного заведения.

Палаццо Лабиа (Palazzo Labia)

Некоторое время назад, а именно в 18 веке, этот потрясающий дворец считался фамильным домом самой богатой в городе семьи Лабиа, которые пригласили создать проект строения талантливейших архитекторов города на воде – Алессандро Треминьона (Alessandro Treminiona) и Андреа Коминелли (Andrea Cominelli). Однако вскоре состоятельная семья, вовсю наслаждавшаяся светской жизнью и повышенным вниманием со стороны общественности, разорилась и потеряла палаццо, который перешел во владения принца Лобковича. Но и представитель знати быстро продал дворец израильтянскому фонду Кенигсбера. После этого дворец использовался для различных нужд: он был и лесопилкой, и текстильной фабрикой, и сушилкой для белья. В 1960-х его приобрела итальянская телерадиокомпания RAI, сделавшая во дворце свой офис.

Палаццо Дарио (Palazzo Dario)

Выделить из многочисленных дворцов Венеции самые интересные и красивые – весьма сложная задача. Однако не упомянуть Палаццо Дарио просто нельзя. Его фасад, как и у многих других дворцов, выходит на Гранд-канал, демонстрируя всем и каждому свой необычно яркий цвет мрамора.

Он был построен в 1487 году в классическом стиле по приказу Джованни Дарио (Giovanni Dario), представителя венецианской знати, занимавшего пост секретаря Венеции. К слову говоря, жители города называют эту постройку «проклятым дворцом», из-за многочисленных неудач и трагедий, выпавших на долю семейства Дарио, а также других владельцев и гостей дворца. Венецианцы затрудняются даже посчитать количество погибших здесь нелепой смертью обитателей, старательно избегая этого места.

Палаццо Дандоло (Palazzo Dandolo)

Палаццо Дандоло широко известен и за пределами великолепного города на воде, который он украшает еще с 1400-х годов. Это красивое здание некогда принадлежало семье Дандоло, откуда и получило свое название. Но совсем скоро члены семейства приняли решение продать дворец другой именитой фамилии – Гритти (Gritti), тем самым запустив длинную историю продаж и покупок этого места из одних рук в другие. Создавалось впечатление, что приобретавшие палаццо богачи и вельможи попросту не готовы были оплачивать его содержание, потому и продавали его своим друзьям и знакомым.

Так и продолжалось вплоть до 1630-х годов, пока дворец не приобрели люди, сделавшие из него популярнейший игорный дом в городе, введя правило играть в масках, дабы не испытывать позор перед присутствующими при крупных проигрышах.


Тем не менее, спустя некоторое время казино пришлось закрыть по настоянию властей, а его владельцу бежать. Сейчас в Палаццо Дандоло располагается шикарный отель Hotel Danieli .

Палаццо Дукале (Дворец Дожей, Palazzo Ducale)

Палаццо Дукале, известный также как , является, пожалуй, одной из «визитных карточек» Венеции. Постоянная резиденция дожей была возведена еще в 1424 году по проекту Филиппо Календарио (Filippo Calendario) в стиле изысканной итальянской готики. На протяжении долгих столетий Дворец Дожей являлся самым сердцем и символом политической жизни .

Однако, когда в 1797 году она пала, назначение этого величественного здания также изменилось. С того момента оно служило для разных целей, являлась домом разным административным подразделениям. К концу 19 века дворец понемногу начал приходить в упадок, и администрация города выделила внушительную сумму средств на его реставрацию и восстановление.

Почти все государственные службы, занимавшие здесь помещения, были перемещены в другие здания. Остался лишь государственный комитет по охране объектов культурного наследия. В 1923 году правительство Италии, которому и принадлежит этот памятник архитектуры, приняло решение открыть внутри Дворца дожей музей, действующий и по сей день.

↘️🇮🇹 ПОЛЕЗНЫЕ СТАТЬИ И САЙТЫ 🇮🇹↙️ ПОДЕЛИСЬ С ДРУЗЬЯМИ

На Большом канале в Венеции, около помпезной Санта Мария делла Салюте расположился прекрасный ренессансный дворец из белого истрийского мрамора. Округлые арки и цветные узоры эпохи Возрождения отражаются в водах самой известной городской артерии, и кажется, ничего не нарушает архитектурную гармонию и безмятежность Серениссимы. Однако, это палаццо обладает дурной славой и с завидным упорством изводит своих владельцев, доводя до разорения и гибели. Фатальность и обреченность, несчастные смерти и невероятные совпадения сделали это место одним из самых зловещих и загадочных. Палаццо Дарио и его проклятие уже давно стали одним целым – еще одной венецианской легендой.

Примерно так начинаются все повествования о палаццо Дарио - палаццо, которое убивает. Так ли уж всех своих владельцев, сомневалась я. Может это своеобразный ход, ведь мистика притягивает людей, как магнит. И пусть место будет овеяно страшными событиями и легендами, желающих поглядеть на него меньше не станет. Однако, даже быстрое ознакомление с его реальной историей, наводит на мысль, что что-то тут не так. Не может одновременно всем его хозяевам так не везти, причем невезение начиналось сразу после покупки прекрасного особняка. Далеко не многие умирали, однако тех, кому сохранялась жизнь, сложно назвать счастливчиками: разорения, крах, смерть близких, а иногда и сумасшествие настигали стремительно. Что же дворцу так не нравится? Почему он стирает с лица земли богатых, успешных и состоятельных людей, польстившихся на его красоту? Никто уверенно не может ответить на этот вопрос.
Загадка палаццо Дарио мне интересна уже давно, и начать изыскания я решила с книги Петры Рески, для большего погружения в атмосферу. Однако, данное произведение не стоит принимать за чистую монету, хотя многие события и недалеки от истины. Во-первых, изменены имена, во-вторых, хронология не соответствует действительности. Подозреваю, что автор сделал это специально, чтобы подать все в наиболее выгодном свете, а события воспринимались более четко. Однако, и сами истории несчастных владельцев местами приукрашены и обросли литературными приемами и новыми фактами для большей заинтересованности читателей. Это художественное произведение, прилично измененное, но все же основанное на реалиях жизни. Почти всем персонажам Рески я нашла настоящие аналоги, только последний хозяин палаццо Радомир Радзивилл как-то никуда не вписывается, а один реальный собственник в книге никак не упомянут, но есть и те, чьи имена дошли без искажений. Для любопытствующих, я буду в течение своего повествования говорить, кто есть кто в произведении и в жизни.

Итак, началось все в славном 15 веке с Джованни Дарио. Он не был патрицием, и род его тоже нельзя назвать очень знатным, но благодаря одной своей заслуге Джованни уверенно вошел в круг весьма важных для Венеции людей. Ему удалось заключить мир с султаном Мохамедом II, за что Серениссима щедро наградила своего подданного. Конечно, как у любого приличного человека, у Дарио появился свой дворец на Большом канале, который стал носить его имя. А еще на фасаде до сих пор красуется надпись «VRBIS GENIO IOANNES DARIVS» - «Джованни Дарио - гению города». Может, кстати, поэтому дворец изводит всех? Он посвящен Венеции и другого владельца попросту быть не может? Но вернемся в век пятнадцатый. У Джованни была дочь Мариетта, которая вышла замуж за парня из соседнего палаццо, Винченцо Барбаро, и тут закрутилось... Ну для начала, умер сам Джованни. Винченцо, будучи патрицием и членом Совета десяти, за свое несдержанное поведение вскоре был оттуда исключен, что сразу бросило тень на всю семью. Бедняга Мариетта не выдержала и покончила с собой, вскоре нож пронзил и Винченцо, а их сын погиб на Крите. Эти три смерти пустили в народе разговоры о проклятии и злом роке прекрасного палаццо на Большом канале, будто бы построенном на месте древнего кладбища. Во владение злачным местом вступила семья Барбаро, и лишь в начале 19 веке клан решил с ним распрощаться. То ли Барбаро дворцу приглянулись, то ли они тщательно скрывали, но особенного вреда проклятие им не принесло. Но что-то вынудило Алессандро Барбаро продать здание одному армянскому торговцу драгоценными камнями по имени Арбит Абдолл, который обанкротился сразу же, как стал официальным владельцем горе-особняка. В 1838 году дворец достался англичанину Радону Брауну, который, правда через четыре года вновь выставил палаццо на торги из-за невозможности его содержать и ремонтировать. Он, можно сказать, единственный везунчик – Радон умер от старости в 1883 году в Венеции, но в книге есть персонаж с очень созвучным ему именем - Роберт Баулдер. Это представитель нетрадиционной ориентации, наделавший много шума, но его история к Брауну не имеет никакого отношения, однако, будет еще некто из реальных хозяев палаццо Дарио, с кого Роберт срисован.

Далее, дворец переходит во владение графини де ла Бом-Плувиньель, в гости к которой приезжал французский поэт Анри де Ренье. Тут вроде тоже все остались живы и здоровы, только наш поэт тяжело заболел и пребывание в городе на воде пришлось прервать. После войны появляется прототип Роберта Баулдера – американец Чарльз Бриггс, который вынужден был покинуть Серениссиму из-за скандальных слухов о его гомосексуальности. Он нашел пристанище в Мексике, где вскоре случилось очередное самоубийство. Палаццо Дарио расправил крылья и начал свою деятельность, заманивая в ловушку новых жертв. Однако, народ не торопился, всем хотелось жить и какое-то время дворец пустовал. В 1964 году среди потенциальных покупателей был тенор Марио дель Монако, который, направляясь в для согласования деталей контракта, попадает в страшную аварию и после длительного периода реабилитации, разрывает сделку от греха подальше. А несколько лет спустя дворец покупает граф Турина Филиппо Джордано (в книге Фабио делле Фенестрелле), однако в солидном статусе владельца элитной недвижимости он пробыл недолго. В 1970 аристократ был убит прямо во дворце хорватским моряком Раулем по фамилии Blasich, с которым графа связывало нечто большее, чем просто дружба. Дарио фактически выступил сторонником здоровых отношений, и его немногим нетрадиционным владельцам пришлось заплатить за свое отличие слишком высокую цену. Кстати, Рауль после преступления сбежал в Лондон, где...? Правильно, был убит. В стенах проклятого палаццо хозяйствовали и люди из шоу-бизнеса. Кит Ламберт (в книге Мик Суинтон), менеджер группы The Who тоже не прожил долгую жизнь. Вскоре он умер в Лондоне при падении с лестницы.

В восьмидесятые годы палаццо тоже давало трагедию за трагедией. Бизнесмен Фабрицио Феррари (у Рески Массимо Миниато Сассоферато) переехал на Большой канал со своей сестрой Николеттой. Став полноправным хозяином дворца, он теряет все сбережения и активы, его сестра погибает в загадочной аварии, а сам Фабрицио хоть и остается жив, приобретает серьезное нервное расстройство. Теперь на сцену выходит один из самых богатых людей Италии – Рауль Гардини (Альдо Вергато), купивший Дарио для своей дочери. Как по заказу его накрывает череда экономических проблем, далее серьезный коррупционный скандал Танджентополи и вуаля – в 1993 году он застреливается при не выясненных до конца обстоятельствах. После этих ужасающих смертей, никто уже не сомневается в проклятии, и палаццо Дарио остается в гордом одиночестве. В конце 90-х на него поглядывал Вуди Аллен, но, видимо, тщательно все взвесив, решил пожить еще:) Но дворец и в нашем веке успел оставить свой след: в 2002 басист Джон Энтвистл после недельного пребывания в доме на Большом канале умер от инфаркта. Никаких научных объяснений всем этим событиям не найдено. И что вы думаете? Палаццо снова продается? Как бы не так! Все намного интереснее – оно реставрируется. Новый владелец?! To be continue???
Источник информации и фото - wikipedia.it

Ка’ Дарио, известный также как Палаццо Дарио, - один из дворцов Венеции, стоящий на берегу Большого канала в квартале Дорсодуро в устье реки Рио делле Торреселле. Один его фасад обращен в сторону канала, а другой выходит на площадь Кампьелло Барбаро. Напротив разместилась пристань Санта Мария де Гильо.

Ка’ Дарио был построен в 1487-м году в популярном тогда стиле венецианской готики, и с тех пор его мозаичный фасад, сделанный из цветного мрамора, неизменно притягивает взгляды прохожих. Сам дом является превосходным образцом архитектуры эпохи Ренессанса. Свое название он получил по имени Джованни Дарио, секретаря Сената Венеции, дипломата и купца. После смерти Дарио дворец стал собственностью его дочери Мариэтты, которая вышла замуж за Винченцо Барбаро, сына владельца стоящего рядом Палаццо Барбаро. Впоследствии венецианский Сенат изредка брал Палаццо в аренду для размещения в нем турецких дипломатов.

Как уже говорилось выше, один из фасадов Ка’ Дарио выходит на небольшую площадь Кампьелло Барбаро, названную в честь аристократического семейства Барбаро. Этот фасад примечателен готическими арками. В конце 19-го века, когда Палаццо принадлежал французской аристократке и писательнице графине де ля Бом-Плювинель, в нем была проведена масштабная реставрация. Сама графиня окружила себя французскими и венецианскими писателями, один из которых – Анри де Ренье – увековечен в надписи на стене в саду: «В этом античном доме в 1899-1901-м годах жил и писал французский поэт Анри де Ренье». Именно по инициативе графини в Ка’ Дарио была построена лестница, сделаны внешние дымоходы и печи, выложенные майоликой. А в обеденном зале на втором этаже, выходящем в сад, появились изящные резные декорации.

В 1908-м году Палаццо Дарио изобразил на своем полотне великий Клод Монэ – сегодня эта картина хранится в Институте Искусств в Чикаго. А в конце 20-го века здесь состоялось бракосочетание известного голливудского режиссера Вуди Аллена. Само здание ныне находится в частной собственности и обычно закрыто для посещений. Однако по соглашению между владельцем Палаццо и венецианским художественным музеем «Коллекции Пегги Гуггенхайм» в нем изредка проводятся специальные культурные мероприятия.

Надо сказать, что Ка’ Дарио имеет славу проклятого дома. Его владельцы неоднократно заканчивали жизнь самоубийством, разорялись или становились жертвами несчастных случаев. Например, Мариэтта, дочь Джованни Дарио, совершила самоубийство после того, как ее супруг Винченцо Барбаро разорился, а сам он был зарезан. Их сын трагически погиб на Крите. В начале 19-го века Палаццо выкупил армянский купец Арбит Абдолл, который обанкротился вскоре после приобретения. Следующий владелец здания, англичанин Рэдон Браун, также покончил жизнь самоубийством. Другой хозяин Палаццо, американец Чарльз Бриггс, был вынужден бежать из Венеции в Мексику из-за обвинений в гомосексуализме, и уже там его любовник застрелился. В 1970-м году во вдорце был убит туринский граф Филиппо Джордано делле Ланце, а пару лет спустя трагически погиб следующий хозяин Ка’ Дарио – Кит Ламберт (упал с лестницы). Последняя трагедия имела место в 1993-м году – тогда застрелился один из богатейших промышленников Италии, оказавшийся замешанным в коррупционном скандале.